Нальчик

«Душу лечит понимание…»

Говорят, на двух стульях не усидишь. Но что, если получается разместиться сразу на трех, при этом на каждом из них восседать с комфортом? Герой этой беседы, казалось бы, определился с призванием врача, но это не исключает его талант спортсмена и музыканта. А если удается успешно практиковать во всех трех направлениях, зачем что-либо исключать? Спросим у Артура Пачева – психиатра-нарколога, большого любителя «маленького» тенниса и рок-музыканта с душой романтика.

— Артур, Вы – нарколог, психиатр. Перед Вашими глазами за многолетнюю практику прошло (проходит) немало искалеченных судеб как зрелых, так и, безусловно, молодых. Наверняка, Вы уже можете определить самые основные причины, которые двигают людьми, попадающими в эту пагубную «мясорубку зависимости». Какие они? Причин, Вы правильно заметили, всегда несколько. Пожалуй, самая основная – это круг общения. Человек попадает в неблагополучное окружение, которое сбивает его с пути. Особенно опасно, если человек по своему характеру ведомый, тогда втянуть его становится еще проще. Бывает, правда, и так, что внутренний стержень силен, есть уверенность в себе, но срабатывает азартный дух — из серии «нужно попробовать все в этой жизни». В этом случае людям наивно кажется, что они не попадут в зависимость, смогут вовремя остановиться, но это абсолютно ложное суждение. К несчастью, первая же проба может обернуться передозировкой, такое, увы, не редкость. А что касается возврата к прежней жизни до употребления, то статистика случаев полного отказа от наркотиков не очень радужная, процент так называемой пожизненной ремиссии крайне не высок. К большому сожалению, нередко зависимость передается и по наследству. В моей практике бывали даже истории, когда родители сами «подсаживали» собственных детей на наркотики, вовлекали их в процесс распространения, а затем и вовсе вместе употребляли. Не всегда, конечно, ребенок, рожденный и выросший в семье, где есть эта страшная проблема, обречен на то, чтобы повторить аналогичную судьбу. Но риск, безусловно, есть. Хотя есть случаи, когда в практически образцовых семьях у вполне благополучных родителей чадо выходит из-под контроля. Вообще подростки – это наиболее уязвимая категория. Во-первых, неокрепшая психика, из которой, как из пластилина, можно легко лепить, а, во-вторых, малолетних можно использовать и в криминальных целях, например, отправить на преступление – грабеж, разбой, обещая, что по закону в виду возраста им ничего не грозит. Одним словом, нужно быть максимально бдительными к окружению своему и, конечно, своих детей. Особенно в нынешнее время, когда способы распространения наркотиков приобрели еще более изощренные формы конспирации. Можно никогда в глаза не видеть продавца и приобретать эту гадость, общаясь дистанционно. При этом справедливости ради нужно отметить, что у компетентных ведомств и служб на сегодняшний день есть полный инструментарий, начиная от информаторов, заканчивая техническим оснащением, чтобы бороться с наркобизнесом. — У меня самой подрастает сын и, разумеется, с момента, как изменился мой матримониальный статус, самым острым стал вопрос, как правильно воспитать ребенка, и в первую очередь, как обезопасить его от разных нездоровых искушений. В качестве одного из действенных способов профилактики мне видится, например, занятие каким-нибудь хобби. Первое, что приходит на ум – спорт. В верном ли направлении движется мой «внутренний педагог» или, все-таки, это не панацея? — В абсолютно верном направлении, однозначно. И если даже спорт – не панацея, то он – очень большой помощник в вопросе профилактики вредных привычек и, конечно, пагубной зависимости. Это может быть даже не спорт, а любое другое увлечение – творческое, прикладное, лишь бы было то, что станет отнимать как можно больше времени и внимания у вашего ребенка. А спорт хорош еще и тем, что, как следует, выматывает физически. К тому же, если возвращаться к теме окружения, то наличие здоровых интересов формирует соответствующий круг общения. Занимаясь тем же спортом, ребенок обретает новых друзей, единомышленников, в спортивной борьбе закаляется его характер, выезды на соревнования позволяют не только улучшить знания географии, но и в целом расширить кругозор. Когда же спорт становится еще и профессией, то появляются большие амбиции и глобальные цели, например, противопоставить свой спортивный дар умению мировых конкурентов, отстоять свое имя и престиж страны на главных спортивных состязаниях мира, и тут уже ни до каких глупостей. Еще хочу отметить пару значимых нюансов. Во-первых, постоянное общение с тренером тоже очень благотворно влияет на молодое сознание. Как правило, спортивному наставнику доверяют если не так же, то точно не меньше, чем родителям, прислушиваются к нему. Ну и, наконец, еще один важный момент, который необходимо учесть, – если изначально есть намерение сделать спорт пожизненным попутчиком ребенка и он активно занимается спортом на постоянной основе, но в какой-то момент возникает необходимость бросить по разным причинам, например, из-за учебы, то делать это нужно тоже максимально аккуратно, а лучше всего не просто отказаться от спорта, а подыскать ему альтернативу – другое занятие, которое также сильно будет увлекать.

Дело в том, что спорт – это тоже своего рода зависимость. Особенно, если удается добиваться высоких показателей, побед, то спортсмен становится очень зависим от такого успеха, эндорфин зашкаливает, хочется все чаще и чаще получать эти эмоции и ощущения. Поэтому, когда люди уходят из спорта, очень небезопасно оставлять этот вакуум незаполненным, важно компенсировать это увлечение каким-либо другим. Понимаю, что многие, читая такие рекомендации, могут озадачиться справедливыми переживаниями, что любые увлечения, будь то спортом или искусством. Все эти кружки, секции – это источник постоянных и достаточно ощутимых финансовых вложений, но без поддержки родителей (как материальной, так и, безусловно, моральной), без доверия к детям и веры в их успех, крайне сложно воспитать ребенка. Он может не стать гениальным музыкантом, легендарным спортсменом или великим ученым, но если у ребенка есть огромное желание попробовать свои силы, освоить необходимые навыки, не подрезайте ему крылья, будьте рядом. Взаимопонимание между родителями и детьми, тесный душевный контакт с ними – это тоже один из немаловажных психологических аспектов в вопросе профилактики наркомании. — Уйдем от мрачного и тревожного дискурса и поговорим все в той же плоскости увлечений и Вашего конкретного примера… Одна сторона Вашей профессиональной жизни связана с врачеванием, другая, насколько я знаю, тесно пересекается с несправедливо мало популярным в нашем регионе видом спорта – настольным теннисом. Более того, Вы имеете определенные достижения в пинг-понге… Как Вы пришли в эту спортивную игру? Настольный теннис в далекие 70-е годы, можно сказать, стихийно ворвался в мою жизнь. В то время во дворах многоквартирных жилых домов ставили железные столы для игры в пинг-понг. Детвора, включая меня, завороженно наблюдала за тем, с каким азартом взрослые «рубятся» друг с другом, а когда нам уступали столы, то казалось, что время останавливалось… Мы могли биться без отдыха и перерыва на обед. С тех самых пор и по настоящий день настольный теннис – это не просто хобби, это образ и стиль жизни, если можно так выразиться. Из обыкновенного увлечения это переросло в профессиональную спортивную практику. К слову сказать, уже больше 18 лет я принимаю участие в Сочинском ежегодном турнире. Пора бы уже и в паспорт, что называется, заглянуть, всё-таки, мы не молодеем. С годами чаще приходится жаловаться на растяжения, травмы. Например, последние три года я в основном играю левой рукой из-за травмированной правой, но отказать себе в этом удовольствии не могу, да и не готов еще. Силы есть, желание – и подавно. Значит, не надо прекращать. Честно говоря, стоит взяться за ракетку и встать за стол — о возрасте сразу забываешь. К тому же, молодецкий спортивный запал еще не растерян, сохранился азарт побеждать и одновременно делиться профессиональным опытом с младшим поколением. К примеру, я практикую в числе прочих редкую защитную технику, которой охотно обучаю молодых теннисистов. — Чем, на Ваш взгляд, настольный теннис выигрышно выделяется на фоне других видов спорта? — Мне кажется, если сравнивать с другими спортивными играми, к сожалению, настольный теннис в России недооценен. О нем очень мало говорят, еще меньше его показывают. Если в странах Азии и северо-западной Европы настольный теннис – практически игра номер один, то в нашей он даже не в десятке лидеров, что неправильно, по моему мнению. Если говорить о выигрышных преимуществах, то, во-первых, это очень высокая физическая активность. Например, многие великие в других видах спорта профессионалы после часа игры в настольный теннис очень удивленно шутили: «теперь мы знаем, что есть, оказывается, и такие мышцы». Во-вторых, реакция – ее точность и быстрота. Многие даже не задумываются, что настольный теннис – это игра про так- тику, ум, которым нужно учиться управлять практически молниеносно. Кто считает, что настольный теннис – это только быстрые ноги и руки, тот, наверное, в него никогда не играл или играл, но совсем неправильно.

— Не могу не спросить еще об одном хобби, которое Вы активно практикуете – музыка, в частности, рок. Вы — барабанщик, кроме того, играете на гитаре, пишете мелодию, сочиняете стихи. Причем, музицируете не про- сто в закрытых гаражах, Ваше творчество вполне публично. Например, участвуете в рокфестах, более того являетесь одним из основателей самых популярных из них в нашей республике. Как давно музыка вошла в Вашу жизнь? — Музыка сопровождает меня всю сознательную жизнь, я ее очень много всегда слушал. Играть стал тоже в довольно молодые годы. Отрабатывал свое мастерство барабанщика на школьных вечерах, например. Позже мне удалось попасть в пару-тройку хороших команд, в том числе «Hands», с которыми в доармейское время мы смогли дать несколько успешных концертов. Затем уже во время службы в армии я состоял в оркестре и создал свою группу, которая даже заняла пер- вое место по городу. Музыкальная практика продолжилась на медицинском факультете, где я об- завелся отличной аппаратурой, собрал прекрасный коллектив музыкантов, и этим составом мы продолжили покорять региональный рок Олимп. В начале 1990-х друг подарил мне гитару, учась игре на которой, я параллельно стал осваивать новый для себя навык – писать мелодию и сочинять к ней слова, творить авторский репертуар. Сейчас в активе около 80 авторских треков, один из которых – «Благотворитель». Благодаря стараниям дочери, принимал участие во всероссийском этапе мирового конкурса «Hit» под продюсерством Виктора Дробыша, организатором которого была компания-гигант Worner Brothers. Моя песня попала в тридцатку и стала единственной от северо-кавказского региона и даже оказалась в полуфинале. Ну, а объединять под знаменем рока единомышленников из числа музыкантов и организовывать соответствующие мероприятия начал примерно в середине 90-х. На базе СУ-3 (строительное управление) мы провели первый своего рода рок-сейшн. Тогда удалось собрать по- рядка 15-20 команд. Потом было еще не- сколько аналогичных рок-вечеров в танц- зале, на летней площадке. С теплотой вспоминаю те времена, «тусовки», потому что и в части организации они прошли максимально комфортно, и, самое глав- ное, с точки зрения атмосферности все сложилось, как и должно быть. Позже это перешло в формат еженедельных встреч на камерных площадках кафе, например, «Рок-шоу по пятницам» в Доме чая, в «Почтовой голубке» собирались три раза в неделю, затем в «Лимонадном Джо». Последние шесть лет я собираю исполнителей и любителей рока в «Hard Rock- пабе». Играем авторские композиции, вспоминаем легендарные треки, импро- визируем, а за всем этим наблюдают не- безразличные к рок-музыке люди — очень благодарная публика. — Один российский музыкальный критик однажды заметил о русском роке (имея в виду старую его школу – «Алиса», «ДДТ», «Машина времени»), что это своего рода революция протестного сознания, положенная на музыку. Как Вы считаете, прав ли он? И имеет ли это высказывание отношение к Вашей музыкальной идеологии? Ваша музыка (не просто, как мелодия, а как готовый продукт) – она про что? — Если говорить о русском роке старой закалки, о тех командах, которые Вы перечислили, по большей части, наверное, критик прав. И тогда, и сейчас они декламируют в своих текстах протест, несогласие, жажду борьбы. Их творчество больше об этом, о глобальном, чем о чем-то житейском. Если и присутствует лирика, то в меньшей степени. Моя музыка со- всем не про протест и ничего революционерского в себе не несет. Она в первую очередь про жизнь. За собой, как за автором, я заметил, что вначале рождается мелодия, а уже на нее ложатся слова и, как правило, текст навеян обстоятельствами, событиями, эмоциями. Например, одна из новых композиций – «Прощай, гитарист» — это посвящение памяти моего друга, потрясающего, на мой взгляд, гитариста Арсена Дорогого, которого, к сожалению, не стало в апреле этого года, и всем без- временно ушедшим талантливым гитаристам, музыкантам. Еще одна песня – «На сердце рана», которая занимает особое место и в моем репертуаре, и в моем сердце, появилась после ухода из жизни моего отца. Тот же «Благотворитель» — это своего рода благодарственная музыкальная ода всем тем, кто мне когда-либо помог в жизни на разных ее этапах.

— А что, как Вам кажется, происходит сегодня в музыкальном мире, в том числе с рок-музыкой, применительно к нашему региону? Жив сегодня рок в КБР? — «Пациент, скорее, жив, чем мертв»… Примерно такая картина и с рок-музыкой в КБР на сегодня, как мне кажется. Показательным, например, был концерт легендарных «Nazareth» в Нальчике, к организации которого было подключено много ребят из местной рок-тусовки. Каким досадным было наше удивление, когда на выступлении корифеев мирового рока удалось собрать не больше половины Зеленого театра. Кто-то скажет, что тысяча зрителей – это от- личный результат. Возможно, если бы не с чем было сравнить. Но ведь на концерте Яна Гиллана два дня подряд были аншлаги, гастроли Сюзи Кватро прошли при таком же абсолютном солдауте. Времена изменились. Мало оста- лось идейных рокеров, новые команды практически не создаются. Не знаю, как в других регионах, но у нас эстрада, в том числе национальная, серьезно по- теснила рок. К тому же, нет помещений, заведений, где атмосфера, техническое оснащение позволяли бы собираться рок-музыкантам и являть аудитории свое авторское творчество. Не скажу, что все из ряда вон плохо, что-то, раз- умеется, происходит и хорошее, но былой популярности и востребованности у старого доброго рока поубавилось. — Напоследок, Ваше мнение как психиатра-нарколога, спортсмена и музыканта, что лучше всего лечит душу? — Душу лечит, наверное, в первую очередь понимание. В это я вкладываю очень широкий смысл. Чтобы пациент, к примеру, понимал врача, полагался на него, а врач мог найти точку воздействия на своего «подопечного», вызвать в нем настоящее доверие. Помню ситуации, когда не было таблеток, успокоительных, а к тебе приходит больной с суицидальным настроем, готовый вскрыть себе вены. Что делать? Просто берешь гитару, начинаешь перебирать на ней струны, исполняя старые добрые мелодии, и на глазах пациент погружается в ностальгию по тому периоду жизни, в котором не было наркотиков, вспоминает самые радостные события, любимых людей и времена, когда все было хорошо. Терапия пониманием не менее эффективна медикаментозной. Это касается всех сфер. И как нарколог, и как спортсмен, и как музы- кант я могу точно сказать, главное лекарство для души – это чтобы тебя просто понимали. Уверен, это определяющий фактор здоровой и счастливой жизни. В 2001 году по роду деятельности жизнь забросила меня в Португалию. Уезжал провести трудовой отпуск, а в результате задержался на год. В тот период мне посчастливилось по- работать в Национальном Оркестре Порта. Однажды набрался смелости и предложил администратору коллектива послушать свои песни. Она любезно согласилась, хотя на интерес к своему творчеству я особо и не надеялся. Но тут через два дня со мной связывается представитель одного из главных ток- шоу на португальском центральном ТВ и приглашает принять участие в про- грамме в качестве музыканта. Съемки мне очень сильно запомнились, это была непередаваемая атмосфера. Я исполнил пару своих авторских песен под живой, спонтанный аккомпанемент французского скрипача, чем удивил и создателей шоу, и зрителей, потому как «живьем» никто до меня не выступал, не знаю, почему. Никогда не забуду, с каким восхищением за моим выступлением наблюдала публика, как они слушали меня, затаив дыхание. Как музыкант, такой реакции публики я больше не встречал никогда. После передачи у меня как буд-то выросли крылья. Не обошлось и без комичных эпизодов. Например, до начала съемок я попросил телефон, чтобы по- звонить домой и предупредить семью, надеялся, что им удастся найти у кого- то из знакомых, друзей спутниковое телевидение. Так и не дозвонился, о чем, конечно, переживал. Во время эфира, не предупредив меня, редакторы, все-таки, смогли связаться с моими близкими по телефону. И, конечно, я был шокирован, когда на всю студию зазвучали голоса любимых людей. Особенно растрогался, услышав свою восьмилетнюю на тот момент дочурку. Ну, а когда к телефону подошла мама супруги, стало очень весело. Так как она не поняла, откуда я звоню, и тем более, не знала, что разговор с зятем слышит многомиллионная зрительская аудитория (трансляция велась на весь мир), то, разумеется, на- чала говорить со мной на родном кабардинском языке с колоритным акцентом. Это было и забавно, и очень трогательно, потому что мы все очень соскучились друг по другу.

Записала Марианна Чипова