Нальчик

Будьте взаимовежливы!

В Нальчике живут очень суровые люди. Возможно, этому способствуют чёрно-чёрные оттенки, преобладающие в одежде. Да климат у нас, конечно, такой, что белые пальто быстро становятся серыми, но климат же не должен отражаться на взаимоотношениях людей. Вот, к примеру, иду я вчера по нашему проспекту имени вождя мирового пролетариата, вижу впереди женщину, надрывно тянущую две тяжелые сумки. Ну, естественная моя первая и вторая реакции – помочь. Может быть, согласно кодексу самурая, этого вовсе не надо делать, но поскольку меня воспитывали простые японские крестьяне, я привык протягивать руку помощи соседям. В данном случае я протянул две руки, чтобы как-то облегчить женщине её борьбу за выживание в период пандемии и эпохи большой нелюбви. Женщина шарахнулась от меня так, что известный персонаж, уклонявшийся от ладана, — просто мультяшный персонаж. На мои уговоры отдать сумки добровольно, женщина ускорилась, как ей позволяли две пудовые сумки справа и слева. Вот не поверите, мне пришлось принудить её к согласию, озвучив свои намерения. Я заверил гражданку, что это не пикап и даже не попытка убежать с сумками, а обычное явление. Доставив сумки до остановки, я от-кланялся, едва не навернувшись от расшаркиваний и реверансов, хотя это и не намёк на то, что тротуары у нас очень хорошо убраны. Мой путь лежал в банк ВТБ, к которому привязана моя бубновая кредитная карта. И — о, чудо! В углу небольшого помещения, напичканного деньгосодержащими механизмами, снова стояла женщина, по лицу которой было понятно, что её что-то гложет. Она явно хотела меня о чём-то попросить. Судя по одежде и сумке, женщина в деньгах не нуждалась. Ну, я, как джентльмен, воспитанный в предместьях Нальчика, сам предложил даме помощь. Дама как-то сразу оживилась и попросила у меня мою карту. Отвергнув мысль, что после такого предложения наши отношения могут стать более до-верительными, я выяснил суть происходящего. Женщине надо было срочно перевести деньги на карту дочке. У неё у самой карты не было. Сравнив наши весовые категории и нащупав запасную обойму на боку, я понял, что женщина с моей картой далеко не уйдёт. Бряк на смартфоне известил меня о том, что на карту поступила кругленькая сумма, которая пробыла на моем счету ровно минуту. Дочка в Москве была счастлива, ее мама тоже. Я был тоже рад, что смог помочь. Тем более, после тех слов благодарности, которые я, собственно, и не заслужил. А потом я пошёл снова на остановку, чтобы сесть в маршрутное такси, с которыми у меня давние неприязненные отношения. После фельетона «Когда озверели ГАЗели» маршруточники даже хотели устранить меня физически при помощи монтировок и накидных ключей, которых мне чуть не накидали вдоволь. Чудом я тогда ушёл. Но сегодня было холодно, моя машина ко мне охладела аккумуляторным сердцем, таксисты стали востребованнее, чем в обычные дни, и пришлось мне снова обращаться к «дьявольским повозкам сарацинов». Продолжая наблюдать за действительностью, я снова начал думать о том, почему в Нальчике нет очереди из ожидающих транспортировки своего тела из пункта Г в пункт А. Я был в городах, где такая очередь существует, и твоя посадка в маршрутку не зависит от ловкости и общего физического состояния. А тут к нашим голощиколотным прибавились ещё и индийцы, которых обучают в КБГУ точно не йоге и камасутре. Побыв две маршрутки тем же джентльменом, и даже несколько раз пропустив вперёд женщин в норковых шубах, на стоимость которых можно выкупить весь маршрут с водителями, я решительно растолкал нескольких не по сезону одетых молодых людей и проник в чрево газели. В ней сидели, уткнувшись в смартфоны, несколько юношей, а над ними, уткнувшись в суровую действительность, стояли женщины в бриллиантах и одежде из ценных пород животных. Я терпел одну остановку, потом предложил юношам встать, засунуть свои телефоны в чехлы и уступить место женщинам. Трое нехотя поднялись, а один даже как-бы невзначай въехал мне в лицо рюкзаком, отчего я вспомнил, что мама меня учила снимать рюкзак с плеч в транспорте, если там не лежит парашют. И вот о чем я ещё подумал. У нас у всех очень хорошие и воспитанные дети, мы сами все аристократы в пятом поколении. Тогда откуда это все? С каких пор стало считаться слабостью и лоховством вежливое и доброе отношение к людям? Почему нельзя, выходя из той же маршрутки, сказать водителю «спасибо», даже не ожидая, что он ответит взаимностью? Мы стали считать подвигом обыденные дела, которые должны быть заложены в чело-веке природой и дальнейшим воспитанием. Потом скажем, что времена стали другими. Но «времена не выбирают, в них живут и умирают». И посмотрите, какие суммы мы собрали для двух больных малышей. Значит, можем, когда хотим. И доброта с вежливостью – это не слабость, а наша сила. Ненавижу фразу «будьте добрее, и к вам потянутся люди», придуманную, как некую издёвку. Но попробуйте, хотя бы один день, не стараться убить водителя обогнавшей вас машины, уступить место, купить у бабушки вещицу, которая вам не нужна сто лет, а ей позволит, не теряя достоинства, взять хлеба. Да много чего ещё можно сделать. И вы увидите, что мир меняется в лучшую сторону. Это проверенная схема.

Арсен Булатов, главный редактор