Грустно мне, что нынешнее юное поколение не понимает, что настоящие игры на свежем воздухе намного интереснее виртуальных, да и полезнее. Перефразирую слова М. Ю. Лермонтова: «Нет, богатыри не вы, вот были игры в наше время…». И захотелось поделиться воспоминаниями, с годами же к мемуарам тянет… Но, предупреждаю — чрезмерно впечатлительным и чадолюбивым молодым мамам читать не рекомендуется!
«СТАРАЯ КЛАДКА»
Известный микрорайон в центре города, где я провёл счастливые годы своего детства, назывался «Старая Кладка». Это имя он получил потому, что когда-то, ещё до войны, здесь было православное кладбище. А старая церковь на улице Пятигорской была вообще-то часовней при кладбище. За церковью выстроился ряд пятиэтажек по улице Октябрьской, здесь же располагался массив частных жилых домов. Вот это пространство между улицами Октябрьской и Республиканской (ныне Нахушева и Шогенцукова) и называлось «Старой Кладкой». Иногда некоторые горожане других районов спрашивали с благоговейным ужасом, как мы здесь живём? Хотя творчество Жванецкого мы ещё и не знали, но отвечали примерно в его стиле: «Живьём!». Честно скажу, юное поколение, воспитанное тогда в атеистическом духе, по поводу мистики особенно не наворачивалось. Место нашего проживания лишь придавало нам, пацанам, даже особую гордость, когда вечером у костра на пустыре (да, и костры мы ещё жгли, и картошку в золе пекли) рассказывали друг другу истории про ходячих скелетов, вампиров, голоса из склепа и т.п. «Страшно, аж жуть!» По ночам, однако, спали хорошо – пребывание на свежем воздухе сказывалось. Наши вольные просторы обусловили и разнообразие различных интересных игр. О некоторых из них я и постараюсь рассказать.
БЕШЕНЫЙ СЛОН
Две команды делятся на равные составы, игроки одной выстраиваются в колонну, наклоняются и обхватывают друг друга руками – это, собственно, и есть «слон». Другая команда, «погонщики», запрыгивают на спину «слона». Первый прыгающий должен сигануть, как можно дальше, чтобы оставить побольше места для своих партнеров. Ведь главная цель – прокатиться на «слоне» на глазах у всех зрителей! Когда все «наездники» рассядутся, «слон» должен пронести их заранее определенное расстояние. Если по дороге «слон» разваливается или в изнеможении падает, всё повторяется сначала. Если выдерживает, команды меняются ролями. Усложнённый вариант – «Бешеный слон». Как только первый «наездник» оказывается на спине «слона», тот может начинать «бушевать», то есть подкидывать «джигитов». Нужно удержаться до прибытия всех партнеров по команде. Когда все на своих местах, «слоновье бешенство» проходит и опять же «наездники» катаются. Строго следили за соблюдением правил, потому что, например, внезапное выпрямление кого-то в «слоне» в момент прыжка могло закончиться разбитым носом «наездника» о чей-то затылок, с последующим горячим разбором правил. Не должен «слон» и «гулять» в момент прыжков, то есть сдвигаться с места.
ЧЬЯ КЛЮШКА КРЕПЧЕ?
Различные спортивные игры были у нас в почёте. В футбол, хоккей играли дом на дом. Сборная команда микрорайона играла и в турнире «Кожаный мяч». Зимой для хоккея даже волейбольную площадку заливали в ледовую коробку. Хотя всё же в хоккей больше на ногах, а не на коньках играли, Нальчик всё-таки город южный. Но вот некоторые правила, которыми мы дополняли наши игры, не предусмотрены были никакой спортивной федерацией. Со спортивной экипировкой тогда, в конце 70-х, были проблемы. Поэтому, клюшки, например, у многих были самодельные. К длинной палке прикручивается шурупами дощечка, и самая примитивная клюшка готова. Но, конечно, желательно отполировать её наждачкой, обмотать изолентой. Увидев, как в матчах наших хоккеистов с канадскими профессионалами судьи стали измерять изгиб щитков клюшек, мы тоже стали загибать свои хоккейные инструменты. Можно в качестве щитка было использовать изогнутую спинку от стула. А фабричные клюшки загибали воздействием пара над кастрюлей и последующим сгибанием между шкафом и стенкой. Фабричные клюшки у некоторых всё же были. Иногда они поступали в продажу. Примитивные, зато прочные клюшки «Спорт», например. Но особенный предмет белой зависти — клюшки с сеточками на щитках: «Динамо» (Рига), EFSI. Такие шедевры родители привозили из поездок в Москву, Ленинград, Ригу. И зародившееся социальное неравенство, возможно, и породило эту странную забаву – меряться, чья клюшка прочнее. Во время игры кто-то начинал вызывать на спор соперника из другой команды. Матч прерывался, бросался жребий. Ну что вы, какие монетки или спички разной длины?! В хоккей ведь играем! Поэтому один бросал другому клюшку, тот с форсом должен был поймать её одной рукой, желательно у щитка. А затем перехватывали ладонями по длине клюшки; кто накрывал сверху — получал право первого удара. Оппонент ставил клюшку на лёд или утоптанный снег и твёрдо держал руками. Другой спорщик со всей «дури» наносил рубящий удар по щитку. Если обе клюшки выдерживали – менялись ролями. В общем, чья клюшка ломалась – тот проиграл! Если это была элитная дорогая клюшка, её печальный обладатель шёл домой, заранее обдумывая объяснение родителям. Типа «играли, играли, а она, возьми, да сломайся!». Не знаю, какой «умник» додумался выпускать в нашей советской промышленности дюралюминиевые клюшки с дырочками в щитках. Предполагаю, что какой-то родитель, настрадавшийся от частых поломок клюшек своего сына. А то, что такую клюшку можно на сенокос брать вместо косы, – это ничего, да? Может, поэтому сенокос тогда и прозвали «балкарским хоккеем»? Ноги этот шедевр инженерной мысли тоже хорошо косил. Мой сосед по подъезду Анзор Шерхов по кличке «Тика» обзавёлся такой клюшкой. Как только его команда уступала в счёте, сразу же начинал вызывать на бой желающих меряться прочностью клюшек. В ответ слышал что-то вроде фразы из евдокимовского монолога: «Ты что, дурной, она же гнётся только, не ломается…». ВОЗДУШНЫЙ БОЙ Не знаю, откуда у нас появилась эта игра. Возможно, первоначальный импульс был дан авиамодельным кружком при местном клубе «Поиск». Как-то в один год стало модным делать модели самолётов, привязывать к крылу прочную верёвку, леску и крутить над головой. Самолёт закладывал умопомрачительные виражи, жужжа пропеллером, вырезанным из консервной банки. Конечно, «кому и кобыла невеста», как говорил дворник Тихон из «Двенадцати стульев». Можно было две палки сколотить, пропеллер приделать и объявить это творение самолетом. Летать он, правда, будет паршиво. И техническая мысль не стояла на месте. Вырезали, тщательно обтачивали фюзеляжи, кабины, хвосты самолетов; фанерные крылья пропускали через прорезь в корпусе. Помимо пропеллера, ещё и свистки к хвосту приделывали. Такой вот «истребитель», рокочущий на всю округу. Когда «авиабаза» на районе стала солидной, естественно, возникли идеи о воздушных боях. Двое «поединщиков» становились на площадке друг против друга и начинали раскручивать свои модели. И мгновение таранной встречи было неизбежным. С грохотом ломались крылья, сгибались пропеллеры. Зрители наблюдали за воздушными боями издалека, поскольку обломки самолётов разлетались на приличное расстояние. К тому же, леска могла оборваться и самолет из руки вырваться. И когда всё-таки пришлось кому-то в травмпункте зашивать голову, разбитую пикирующим «бомбардировщиком», вмешалось «родительское правительство». Воздушные бои на районе были запрещены.
«ИНДЕЙЦЫ»
В те времена очень популярны у пацанов были фильмы про индейцев киностудии «ДЕФА» (ГДР). Уж не знаю, откуда у восточных немцев была «индейская грусть», но именно эта киностудия наснимала массу фильмов про борьбу индейцев с «бледнолицыми» с сербом Гойко Митичем в главной роли. «Апачи», «След сокола», «Белые волки», «Чингачгук – большой змей» — эти фильмы показывали в кинотеатрах «Восток», «Победа» и особенно в «Юности», считавшейся детско-юношеским кинотеатром. «Юность» располагалась на месте нынешней соборной мечети в Нальчике. Нам до неё было рукой подать, это и был кинотеатр нашего детства. Ну, и, конечно же, после очередного фильма в зарослях «Старой Кладки» появлялись «индейцы». Что характерно, «бледнолицыми» никто быть не хотел. За их неимением делились на враждебные индейские племена из соседних пятиэтажек и начинали войны. Вести их в непосредственном боевом контакте было затруднительно. Дело в том, что наши томагавки с железными пластинами в качестве лезвий вполне реально втыкались при метании в деревья, как и оперённые стрелы с заточенными гвоздями в виде наконечников. Из ветвей деревьев вырезали боевые луки, натягивали тетиву (леску). Нормальным считался лук, если стрела взмывала ввысь намного выше крыши пятиэтажки, когда её было уже плохо видно. Иногда, правда, шарахались прохожие, когда перед ними вдруг с неба сваливалась стрела. В «Детском мире» вообще-то продавались луки со стрелами с наконечниками-присосками. Пользоваться этим убожеством считалось дурным тоном! Понимая, что наше оружие может наносить вред здоровью нешуточный, друг против друга его не использовали. Больше соревновались в меткости метания томагавков, стрельбе из луков в цель или на дальность. Порой, отбросив томагавки, просто боролись с «индейцами» из враждебного племени.
РЫЦАРСКИЕ ТУРНИРЫ
Входить в настоящий боевой контакт позволила другая игра. Также навеянная фабрикой грёз кинотеатра «Юность». На экраны страны в то время вышли фильмы «Стрелы Робин Гуда», «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго». А в них благородные рыцари и сочувствующие им бродяги рубились на мечах и копьях со всякой сволочью. Стоит ли говорить, что скоро в каждой квартире, где жил какой-нибудь двенадцати-тринадцатилетний рыцарь, началось изготовление доспехов и оружия? Иногда под чутким руководством отцов. Строгались, затачивались деревянные мечи, делались щиты, иногда обитые жестью. «Индейские» луки тоже пригодились, только теперь это уже были дальнобойные луки разбойников Робин Гуда. Хотите верьте — хотите нет, но некоторые умельцы умудрялись соорудить настоящие арбалеты с курками. Перед рыцарскими поединками оговаривались правила. Не бить мечом выше груди, не попадать по рукам. По туловищу можно, но не со всей силы. Конечно, ссадин и синяков после этих забав было не избежать. Однако, как пел незабвенный Владимир Семенович Высоцкий: «Но одежды латали нам матери в срок, мы же книги читали, пьянея от строк!..». Устраивались и коллективные битвы, и даже осады крепостей. Крепости строились из подручного материала: картонных коробок, фанеры, пенопласта. В них постоянно должен был ктото находиться из «стражей», чтобы не захватили враги. Поэтому что-нибудь перекусить домой ходили по очереди. С наступлением темноты по договоренности крепости захватывать было нельзя, потому что их защитников родители домой загоняли. P.S. Мне кажется, наши «серьёзные игры» большой смысл имели. Может, потому мы и в армию с лёгким сердцем шли, и «откосить» от неё тогда за честь вовсе не считалось. А мастеря наши клюшки, самолёты, луки, мечи; модернизируя велосипеды, мы основы столярного, слесарного мастерства постигали – вот вам и трудовое обучение! В общем, настоящий комплекс ГТО («Готов к труду и обороне») эти наши игры были. А вот идиотов, которые своих сверстников из реальных винтовок убивают в школах и ВУЗах, в те времена почему-то не было!
Олег Лубан