Нальчик

Пожелание Владимиру Уянаеву жить до ста лет – это не фигура речи

Когда я получил редакционное задание подготовить интервью с Владимиром Уянаевым к его 90-летию, то был слегка озадачен. Где встречаться? В редакции, в кафе, дома у юбиляра? Вопрос не праздный. 90-летний мужчина в наши дни – это в лучшем случае плохо слышащий или с трудом передвигающийся человек. А то и вовсе лежачий больной. Каково же было моё удивление, когда на следующий день на субботней ярмарке я встретил Уянаева! Он узнал меня, подошёл, поинтересовался здоровьем и делами. Умеренная речь, отличная память, бодрая походка. Я понял, что проблем с общением не будет. Через пару дней мы встретились.

– Владимир Биязуркаевич, 90 лет – это круто. В чём причина вашего жизненного тонуса: наследственность, правильный режим или ещё что-нибудь?

– Если бы я знал! Моя мама ушла из жизни в 52 года. Зато отец, которому пришлось в жизни несладко, прожил 85 лет. Если бы наша семья не испытала всех тягот выселения, он бы прожил ещё больше. Но всё же думаю, правильное отношение к жизни и своему здоровью – это основное. Я никогда не курил. Практически не употреблял алкоголь. И правильный режим с дозированными, но не щадящими нагрузками. Я до сил пор каждое утро делаю силовую зарядку с гантелями.

– Вы про эти гантели говорите?

– Нет, это «детские» железки – в них всего шесть килограммов. Мои вот эти. Каждая весит 13 кг.

– Работаете по одной или сразу обеими?

– Что я буду рассказывать? Смотри и считай. Только не сбейся со счёта.

– Убедительно. Раз уж вспомнили про выселение, давайте поговорим об этом. Раньше, когда хотели подчеркнуть возраст, говорили: «Он Ленина видел». А вы жили во времена Сталина. Какие воспоминания?

– Радости особой в памяти нет. Хотя разговоры о выселении и ходили, никто в это не верил. Мой отец был заведующим складом, домой приходил только переночевать. Сказали, что выселение готовилось на 10 марта, а потом перенесли на 8 марта. Сделали, так сказать, подарок на праздник. Мама что-то успела собрать, а отца под конвоем привели на пункт сбора. Но он до последних дней с большим уважением относился к Иосифу Виссарионовичу Сталину, даже держал дома его портрет.

– Говорят, многие не доехали до конечного пункта.

– Конечного пункта как такового и не было. Прибыв в Среднюю Азию, на каждом перегоне отцепляли один из вагонов. В памяти до сих пор хранятся воспоминания о пайке – кусочек хлеба и кружка воды. По дороге многих недосчитались. Оно и не удивительно, с таким-то рационом! Наш вагон отцепили в городе Кызыл-Кия Ошской области Киргизской ССР.

– Как встретило местное население?

– Сначала было тяжело. Им рассказали, что везут бандитов, врагов Советской власти. Но с годами отношения нормализовались.

– Владимир Биязуркаевич, уже несколько раз наш разговор прерывался телефонными звонками. Все поздравляют вас с наградой. О чём речь?

– Друзья прочитали в прессе, что меня наградили орденом «За заслуги перед Кабардино-Балкарской Республикой». Я очень горд такой оценкой моей деятельности со стороны власти.

– Эта награда, наверное, самая серьёзная за все время?

– Если брать только республиканские награды, то, конечно, она самая почётная. Но в моей коллекции есть, например, подписанная Президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным грамота к памятной медали «XXII Олимпийские Зимние игры и XI Паралимпийские Зимние игры 2014 года в Сочи». И подписанная Президентом Российской Федерации Дмитрием Анатольевичем Медведевым грамота к медали «В память 30-летия XXI Олимпийских игр 1980 года в Москве».

– В силу возраста вы во время Великой Отечественной войны в боевых действиях не участвовали. Несмотря на это, получили серьёзное ранение. Расскажите, что произошло?

– Это случилось в 1943 году в Кашхатау. Немцев уже погнали на историческую родину. Мы с ровесниками гуляли в лесу, нашли какой-то боеприпас. Не граната, а что-то более крупное и мощное. Мозги у нас были, понятное дело, детские. Решили разобрать, но не получилось. Нашли металлический штырь и стали камнем разбивать. Один бьёт по железяке, а все остальные обступили тесным кругом, чтобы всё увидеть. Ка-ак громыхнуло! Того, который лупил камнем, скрючило, а меня изрешетило осколками. Взрослые быстро сориентировались, отвезли в Нальчик. Врач вытащил почти все осколки, осталось только два – один под лёгким, второй в коленке. Это просто чудо, что я остался жив.

– Ваша семья вернулась в Кабардино-Балкарию в 1957 году.

– Не совсем точно. В то время была определённая очерёдность. Возвращали в первую очередь тех, кто мог быть полезен. Я к тому времени уже отучился, получил автомобильные права, поработал водителем грузовика. Доказал свою надобность и в 1957 году вернулся в КБАССР. Приезжал не на пустое место: брат матери купил нам маленький домик. Тесный, но всё равно свой. Родители сразу уехать не смогли: нужно было собраться, продать дом. На это ушло около года, и они вернулись уже в 1958 году.

– Вы были одним из лучших штангистов Киргизии. Как вам это удалось? Понятно, что природная сила и приобретённая техника могут творить чудеса. Но ведь надо было усиленно питаться…

– Начнём с того, что дети больше любят играть в футбол, чем тягать железо. Я тоже грезил футболом, но из-за ранения не мог хорошо бегать. Приходилось стоять в воротах. Поэтому двинул в другом направлении. Сначала гиревой спорт, затем тяжёлая атлетика. Стало получаться. В 1954 году выиграл последовательно чемпионат города Кызыл-Кия, потом чемпионат Ошской области.

– На чемпионате Киргизии какое место в своей весовой категории вы заняли?

– Я в чемпионатах Киргизской ССР не участвовал.

– Почему?

– Все выселенные граждане были поражены в правах. Одно из ограничений запрещало покидать город более чем на пять километров. А Фрунзе находился значительно дальше. Однажды произошёл курьёзный случай. Меня на грузовике в сопровождении студентов отправили на карьер. Нужно было закидать несколько кубов гравия в кузов для производства ремонта в учебном заведении. На обратном пути нас остановили, проверили документы, и меня арестовали на пять суток. Но отсидел я только сутки. В тот момент приехала комиссия, проверила весь контингент, и большинство было отпущено.

С 1955 года балкарцам дали некоторое послабление. Это позволило мне в течение трёх лет выиграть и чемпионат города, и чемпионат области, и чемпионат Киргизской СССР.

В 1956 году я в составе сборной Киргизской ССР попал на первую спартакиаду народов СССР. Наша делегация состояла почти из пятисот спортсменов, тренеров и представителей. Я сумел пройти квалификационный отбор. Руководители делегации посчитали моё выступление успешным. И даже по ускоренной процедуре приняли в комсомол. Для меня же более весомым оказался тот факт, что на первой спартакиаде народов СССР я оказался единственным балкарцем.

– Вернувшись на родину состоявшимся мужчиной (вам было уже 24 года), успели оставить свой след в спортивной истории республики. Вот официальная информация. Владимир Уянаев – неоднократный чемпион, рекордсмен России среди сельских спортсменов, пятнадцатикратный чемпион Кабардино-Балкарской Республики. С 1957 по 1972 год установил более семидесяти рекордов Кабардино-Балкарии. Как это возможно, чтобы активно выступать на высочайшем уровне почти до сорока лет?

– Человеческий организм может выдерживать запредельные нагрузки. Нужно только внимательно следить за ним, правильно тренироваться.

– Учиться тоже можно в любом возрасте?

– Конечно. Я получил высшее образование в 43 года. В 1976 году окончил Кабардино-Балкарский государственный университет по специальности «преподаватель истории и обществоведения». А до этого успел в 1966 году окончить технологический техникум Роспотребсоюза по специализации «Товароведение продуктовых и промышленных товаров». И даже некоторое время поработал заместителем руководителя заготбазы. Потом в 1978 году успешно окончил университет марксизма-ленинизма. Самообразованием продолжаю заниматься по сей день.

– Первые четыре года после возвращения вы работали тренером. Каким образом один из лучших тренеров по тяжёлой атлетике вдруг стал функционером?

– В 1961 году мои воспитанники очень удачно выступили в чемпионате республики. Помимо традиционных наград председатель республиканского ДСО «Урожай» Евгений Борщёв подарил нам штангу, а мне предложил стать председателем районного совета, а затем инструктором республиканского совета ДСО «Урожай».

– Тогда общество «Урожай» было одним из самых крутых.

– Думаю, самым крутым. Для сравнения: только футбольных команд было порядка 150. Они играли в чемпионатах районов. Затем победители (восемь команд) разыгрывали звание чемпиона республики. В колхозах, совхозах, сельхозпредприятиях и организациях, в которых трудилось не менее 500 сотрудников, официально вводили в штат должность инструктора по спорту. В сельских играх разыгрывали турниры по десяткам видов спорта: футбол и волейбол, шахматы и шашки, лёгкая и тяжёлая атлетика, гиревой спорт и многое другое. Проводили спартакиады сельских девушек. Сначала мы хотели назвать это соревнование спартакиадой горянок, но участники настояли на своём варианте.

В конце восьмидесятых годов решили провести укрупнение: соединили в одну структуру три общества – «Спартак», «Урожай» и «Труд». Вы к тому моменту уже 17 лет возглавляли общество «Урожай». За это время обществом «Урожай» по конному спорту были подготовлены Сергей Рогожин – чемпион Олимпиады-80 в Москве, Владимир Бондаренко – чемпион Европы среди молодёжи, Арсен Карацуков – чемпион Советского Союза. Кроме того, по различным видам спорта обществом было подготовлено более 65 мастеров спорта СССР и РСФСР. Можно предположить, что вы могли бы возглавить вновь созданную организацию – рессовет ФСО профсоюзов «Россия».

– Меня выбрали (должность-то выборная) заместителем председателя. Я считаю, что пользу можно приносить на любом уровне.

– С 1999 года вы являетесь председателем Совета ветеранов физической культуры и спорта городского округа Нальчик. В спорте ветеранами становятся в сорок лет. Не мешает такая разница в возрасте?

– Тут нужно пояснить, что мы для ветеранов установили возрастной ценз – пенсионный возраст. Поэтому разница не такая уж и большая.

– Вы на этом посту уже почти четверть века. Почему не подыщете себе преемника? Можно ведь перейти на щадящий режим – не самому решать вопросы, а помогать советом более молодым.

– Сейчас время очень изменилось. Помню, в шестидесятые годы мы часто проводили показательные выступления штангистов и гиревиков. Транспорта не было. Мы с моими подопечными из Советского в Жемталу шли пешком, несли гири, гриф и «блины» от штанги. А после выступления с такой же поклажей возвращались домой. И всё это бесплатно, просто за идею. Кто из современных спортсменов согласится на такое?

Это касается и преемников. Первый вопрос, который мне задают потенциальные кандидаты, – сколько будут платить? А моя должность общественная, я ни копейки не получаю. И это отпугивает их.

– В вашей трудовой книжке есть и четырёхлетний период, когда вы были директором республиканского стадиона «Спартак».

– Я считаю тот этап жизни очень плодотворным. Мы полностью поменяли беговые дорожки. Вместо имевшихся шести уложили восемь с резино-битумным покрытием. У нас в Нальчике даже стали проводить первенство СССР по лёгкой атлетике. При мне начали строить восточную трибуну. Я человек непьющий, но со строителями нужно было вести себя соответственно.

– Если бы у вас была возможность что-то изменить в своей жизни, что именно вы сделали бы по-другому? Каких ошибок хотели бы избежать?

– Я не сторонник подобных рассуждений. Если и были какие-то ошибки, то они меня чему-то учили. Даже если бы и была возможность, ничего бы менять не стал.

– Есть ли у вас какая-то нереализованная мечта?

– Я бы хотел, чтобы дети могли бесплатно заниматься спортом в секциях ДЮСШ, а тренеры, которые работают с ними, получали бы достойную зарплату. Ведь дети – это наши продолжатели, патриоты и будущие защитники страны.

– В заключение хочу пожелать вам прожить сто лет. Я уже привык, что когда на день рождения имениннику делают подобные пожелания – это просто фигура речи. Но в отношении вас подобные слова не выглядят утопичными. Поэтому уже сейчас хочу договориться с вами об эксклюзивном интервью на столетие.

– Согласен. Я всегда открыт для общения.