Точная дата рождения Кязима Мечиева неизвестно. Поэтому в республике есть замечательная традиция – все круглые даты основоположника карачаево-балкарского литературного языка праздновать весь октябрь.
165-летний юбилей мудреца и просветителя отметили широко и разнообразно. У памятника поэту на аллее Поэзии в Атажукинском саду прошли чтения его стихов в формате опен-эйр. Школьники разных возрастов из всей Кабардино-Балкарии читали Мечиева и на балкарском, и в переводах на русский.
Поэтический флешмоб в интернете продемонстрировал, как много в республике любителей поэзии. Оказалось, что Кязим Мечиев откликается в сердцах людей разных возрастов, социальных слоёв и профессий. И в самом деле, перечитывая его сборники, слушая живое исполнение на праздничных мероприятиях, я обнаружила, что Мечиев ясен и понятен, как любой классик. Ведь его доброе сердце всегда было на стороне справедливости, защиты обиженных, слабых, а стойкость и мудрость подавали пример в трудных житейских ситуациях. Его религиозно-нравственные сочинения звучат свежо и актуально, будто он наш современник. А любовная лирика поражает откровенностью и вызывает радостное чувство, что люди – во все времена люди, на каком бы языке и на какой земле ни слагали свои талантливые песни.
Сама биография Кязима вызывает уважение. В самом деле события его жизни, характер делают его народным любимцем. Кузнец, настоящий труженик, хоть и хромавший с детства, полиглот – кроме балкарского, свободно говорил на турецком, арабском, фарси. Дважды пешком совершил хадж в Мекку. Писал на балкарском ещё арабской вязью, до появления алфавита на основе кириллицы. Созданная им поэма «Тахир и Зухра» по известному сюжету так же сильна по силе воздействия, как другая потрясающая восточная легенда – «Лейла и Меджнун». А его философские тексты по остроте формулировок, юмору, иронии и глубокому проникновению в суть вещей нисколько не уступают Хайяму.
Это всё попытались объединить артисты республики в постановке «Только правде словом я служу», которую представили на памятном вечере в Балкарском драматическом театре. Звучали стихи, песни на стихи Кязима, которых в репертуарах местных исполнителей немало. Это были оригиналы на балкарском, переводы на русский и кабардинский языки. На экране транслировались документальные кадры, связанные с биографией Кязима Мечиева, были представлены воспоминания людей, лично знакомых с поэтом.
В этот вечер отдать дань памяти народному поэту собрался полный зал. Со сцены с приветственными словами выступили cенатор Российской Федерации Мухарбий Ульбашев, заместитель Председателя Парламента КБР Салим Жанатаев, заместитель Председателя Правительства КБР Залим Кашироков, министр культуры Мухадин Кумахов, председатель комитета Парламента КБР Амурбий Текуев, глава администрации Черекского района Алан Кульбаев.
Днём позже на родине поэта в Шыкы прошли 14-е Кязимовские чтения. В мемориальном доме-музее собралось огромное количество людей, приехали гости из КЧР, Республики Башкортостан. Под Безенгийской стеной произведения Кязима Мечиева звучали особенно выразительно.
Алёна Мякинина
Мир – крутая тропа. Оступившимся – горе.
Кто измерит ущелий его глубину?
Мир – такое огромное горькое море,
Чей корабль не пошёл в нём однажды ко дну?
В море мира плывем, не страшась многоводья,
Хоть не знаем, когда кораблю затонуть, –
Ведь и падая, всадник сжимает поводья,
До конца продолжая стремительный путь.
Мир, какими бы ни были моря глубины,
Ты для каждого – отчий, единственный дом.
Мы по тропам твоим через кручи кручины,
Хоть порой и споткнёмся, а всё же идём!
* * *
Молодость, стрелою ты была,
С тетивы куда тебя умчало?
Может, преградила путь скала?
Может, ты за дальний холм упала?
Горлицы столь нежной шейкой ты,
Молодость, казалась мне порою…
Может, ланью дивной красоты
Ты была, сражённой где-то мною?!
* * *
Я слагаю стихи и железо кую –
Как могу, поднимаю Отчизну свою.
Каждый добрый топор больше князя ценим –
Это знает давно и наверно Кязим.
* * *
Храбрость острее любого кинжала.
Трусость тупее мотыги тупой.
Храбрость в бою твой очаг отстояла, –
Трусость залить его хочет водой.
Храбрость прочнее и твёрже гранита,
Трусость бессильна, безвольна, как дым.
Храбрость, друзья, выбираем открыто,
Ибо людьми называться хотим!