В минувший понедельник телевизионщики отметили свой профессиональный праздник – Всемирный день телевидения. С таким инфоповодом выбрать героя для этой рубрики было несложно – мы поговорили с одной из ярких представительниц СМИ. Марьяна Долова – журналист, ведущая программы «Новости на Первом КБР» и автор телепроекта «Больше книг». Начали с простого – как отметили…
– У нас на телевидении любой праздник – это рабочий день. К такому положению мы уже привыкли, и даже какая-то истеричная весёлость появляется, когда работаем в выходные. День телевидения, который, кстати, не является выходным днём, для нас не исключение, он проходит в рабочем режиме. Готовим сюжет, напоминаем зрителям, что есть такая особая дата. Обычно никто не желает браться за это (смеётся). Сложно говорить о себе, делать репортаж про самих себя.
– С людьми из какой сферы вам интереснее иметь дело?
– Интереснее с людьми творческими. И это не только художники, поэты, музыканты. Это чаще неофисные люди, которые не привыкли изо дня в день сидеть на одном месте и заниматься одним и тем же. Люди, которые добились чего-то своим трудом и не желают останавливаться на достигнутом. Таких можно найти в любой сфере деятельности. Например, те, которые строят свой бизнес с нуля, претерпевают множество неудач, но не сдаются и двигаются дальше, становятся успешными. Сложно бывает со служащими, которые должны согласовывать каждое своё слово с начальством.
– Бытует мнение, что всё зависит от журналиста: хороший может разговорить самого, казалось бы, скучного человека, подобрав нужные вопросы, и подать его в интересном ракурсе.
– Многое зависит от правильно поставленного вопроса, это бесспорно. Но если у человека есть установка о чём-то не говорить, он не будет говорить. Уйдёт от ответа. Или, может, ему нечем ответить. Можешь по-разному формулировать вопрос, всё равно не добьешься нужной информации от определенных людей. Я понимаю, что могу не догадаться задать тот или иной вопрос. Поэтому очень часто в конце разговора обращаюсь к своему собеседнику: «Есть что-то, о чём бы вы хотели ещё поговорить, но я не спросила?» Это мне, как журналисту, облегчает жизнь. Бывали случаи, когда после такого предложения человек добавлял что-то интересное. Но это срабатывает нечасто.
– В вашем деле особенно важны речь, дикция. Как работаете над ними?
– Когда я устроилась на телевидение (тогда это был не 1КБР, а 49-й канал, ВТК «Кабардино-Балкария»), не было новостной службы, как сейчас. Не было ежедневной программы, была итоговая «Картина недели». И это не предполагало никакой оперативности и в актуальности уступало ежедневным новостям. К записи можно было готовиться целую неделю. Я училась у старших коллег, пыталась их копировать. На федеральном канале мне нравилась Фарида Курбангалеева, старалась придерживаться её стиля, но это у меня не особо получалось. Всё выработалось со временем. Сейчас смотрю на записи пятилетней давности и понимаю, что это было что-то истеричное. Я просто с экрана орала на зрителя. Мой редактор тогда постоянно говорил: «Марьяна, пожалуйста, не надо кричать на зрителя!» Теперь я понимаю, что он имел в виду. Сейчас многие знакомые говорят, что на экране у меня совершенно другая аура, что выгляжу старше, строже. Я пытаюсь быть мягче, но, видимо, не получается (смеётся). Мы в прошлом году как раз проходили курсы по речи, умению вести себя на экране, и нам говорили: «Отходите от дикторской истории, мы не дикторы, а тележурналисты». Нет уже строгих рамок, приветствуется непринуждённость.
– Вот этого как раз не приемлют зрители старшего поколения. Многие из них говорят: «Вот раньше все было правильно и хорошо, а сейчас непонятно что творится!»
– Может, и так, но мне нравится нынешняя тенденция говорить на более понятном, неофициозном языке, без строгих рамок.
– В ваших репортажах речь довольно оживлённая. В них встречается, например, молодежный сленг. Совсем недавно было слово «зашло» в значении «понравилось»…
– Зависит от материала, ситуации. Каждое слово должно быть уместно. Если репортаж нацелен на молодёжную аудиторию, если делаешь реверанс в сторону людей, которые говорят на особом языке, то можно употреблять их словечки. Делаешь такой ход, чтобы сойти за своего, влиться в компанию. Это речевой сигнал, означающий «Мы вас понимаем, мы с вами». С аудиторией надо быть дружелюбной. Нас учили улыбаться. Конечно, если не вещаешь о трагических событиях. Улыбаться глазами, нести хорошую энергию. Это сложно сделать, когда у тебя нет настроения. Но твоё плохое настроение – это твоя личная проблема, зрителя не должно это касаться. Ты должен взять себя в руки. Мне, например, чтобы взбодриться перед эфиром, надо чай зеленый выпить, проговорить какие-то скороговорки. Иногда бывает «Камера, мотор, поехали!» безо всякой подготовки. И даже в таких случаях, когда нужно резко переключаться с одного эмоционального состояния на другое, зритель не должен почувствовать ничего негативного, исходящего от тебя.
– Как спасаетесь, когда наваливается негатив?
– Прогулками и одиночеством. Я большой любитель пеших прогулок, особенно в дождь. Это меня заряжает. Только когда я одна, могу отдыхать по-настоящему. Люблю дни, когда все прячутся по домам, а ты идёшь по тихому безлюдному городу. Город пустой, город весь твой, спутником книга – и всё.
– Вне эфира у вас другой имидж. Обычно кэжуал.
– Стараюсь особо не выделяться. Мне хорошо, если на улице не узнаю́т. Обычно, если молодёжь и узнаёт, она проходит мимо. Бывает, некоторые просто улыбаются. А люди постарше останавливают и хвалят долго, и мне от этого становится неловко. Бывает, даже скажут: «А можно вас поцеловать?!» И целуют! (смеётся). У старшего поколения более трепетное отношение к телевидению. Они по доброй традиции включают телевизор утром, и весь день он у них работает. Смотрят всё сплошняком, и ты для них – знакомое родное лицо. А молодёжь более избирательна в потреблении информации, смотрит то, что отвечает их интересам. А что касается внешнего облика на экране, в моей журналистской практике был единственный случай, когда редактор сказал: «Что за рубашка? Иди перезаписывайся». Обычная голубая рубашка была, без пиджака. Я решила, что мне идёт, но, видимо, прогадала. Официальной указки, как надо одеваться, у нас на работе нет. Просто общепринято, что ведущим программы «Новости» надо быть в строгом костюме, вот и следуем этом образу. Гардероб подбираем сами.
– А в фильмах показывают, как всякие имиджмейкеры, стилисты ходят вокруг телезвёзд и делают им образ, и все наряды не за их счет.
– О, об этом нам только мечтать!
– Ваш любимый репортаж.
– У меня такого нет.
– Тогда нелюбимый.
– Такого тоже нет. Конечно, за всё это время были какие-то удачные, на мой взгляд, репортажи. Но чувство неудовлетворённости чем-то всегда остаётся. Наверное, нельзя быть уверенным в том, что ты всё хорошо делаешь. Это означало бы остановку в развитии. Если ты уже всё делаешь хорошо, к чему дальше стремиться? Работа над собой должна быть непрерывной. Она отнимает время, но это время надо находить.
– В этом году вы запустили авторскую программу «Больше книг». Почему выбор сделан именно в сторону книг?
– Идя к вам на встречу, я подсчитала, сколько лет работаю на телевидении. Оказалось, этим летом уже десять лет. Пропустила юбилей. Получается хорошее совпадение: на 10-й год работы запустила проект «Больше книг». Будем считать, что я так сама себе сделала подарок. Долго мучилась, подбирала нужный формат, делала пробные записи, доказывала, что это будет интересно зрителю. На самом деле у нас раньше такого не было. Эта программа требует больших эмоциональных вложений, и, когда речь идёт о книгах, предполагается большая интеллектуальная работа. Но я не литератор, я обычный читатель. И у меня, как у журналиста, есть хороший инструментарий. Могу найти людей, которые читают что-то интересное и могут об этом рассказать. Книги для меня всегда были и остаются убежищем, куда можно спрятаться от суеты. Чтение помогает мне настроиться на правильный курс, не впасть в депрессию. Это не просто увлечение, а страсть. Я даже хотела уйти не в журналистику, а в переводческую деятельность. Но окончила факультет международных отношений ПГЛУ по специальности «Журналистика». А желание посвятить больше времени книгам никуда не делось, и я сделала его частью своей работы, создав такой авторский проект. Моя задача – делать не что-то строго научное, а просветительско-популярное для обычных читателей. Читающих, поверьте, немало. До этого проекта у меня, как и у многих, было стереотипное мышление: «Вот наши родители читали, а сегодняшнее поколение – нет!» Мой проект разрушает этот стереотип, и, возможно, он кому-то поможет начать читать.
– Какую новость хотели бы сообщить зрителям?
– Очень хорошую. Чтобы все выдохнули и сказали: «Как хорошо!» Мне сейчас хочется сказать что-то воодушевляющее, но, кажется, всё будет тривиальным. Телевизионщики живут в постоянном хаосе. Невозможно в чём-то быть уверенным, планы всё время срываются, меняются, случаются неполадки, время подгоняет всегда. Потом мнения зрителей разнятся по поводу того, что мы делаем. Я знаю все минусы своей профессии, о которых сегодня говорят и о которых умалчивают. Но тем не менее я очень люблю свою работу. Она в хорошем смысле не даёт расслабиться, требует узнавать всё время что-то новое. Ты, как белка в колесе, не крутишься. Это непрерывное эмоциональное взросление и пополнение фактологических знаний. Сегодня пойдёшь к промышленникам — и ознакомишься с их терминологией, завтра попадаешь в научную лабораторию — и про полимеры узнаёшь. Или же, как на днях, в магическое пространство художника в выставочном павильоне парка 100-летия попадёшь — и попытаешься подобрать слова для выражения своих впечатлений. Ты всё время отдаёшь энергию и всё время получаешь её. Калейдоскоп эмоций каждый день. И мне это нравится.
Беседовала Марьяна Кочесокова