Коронавирус будоражит наши сердца. О нем говорят все. Но наиболее объективную информацию нужно получать из первых рук. Поэтому состояние дел в республике по COVID-у мы обсудили с руководителем Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по КабардиноБалкарской Республике, главным государственным санитарным врачом Кабардино-Балкарской Республики, Государственным советником Российской Федерации 2 класса Жиросланом Паговым.
— Сейчас у Роспотребнадзора появились дополнительные полномочия, но вместе с ними появилась и дополнительная ответственность. В чем это проявляется?
— Мы должны оперативным штабам в республике давать выверенные и подкрепленные цифрами предложения по принятию ограничительных мероприятий, по их снятию. И любое наше непродуманное предложение может нанести серьезный урон и системе здравоохранения, и экономике. В зависимости от ситуации мы должны четко формулировать свои предложения — будь то закрытие тех или иных объектов, ограничение работы школ, садиков, высших учебных заведений. Мы понимаем, что от любого непродуманного действия могут быть очень серьезные последствия.
— В связи с увеличением объема работы (это видно невооруженным глазом) должны были увеличить силы и средства на решение задач. В середине календарного года это сделать затруднительно.
— Силы и средства остались такими же. У наших сотрудников должно быть специализированное медицинское образование. Их обучают в Ростовском государственном медицинском университете, Северо-Западном госуниверситете. Несколько лет тому назад факультет открылся в Северо-Осетинской медицинской государственной академии. Мы туда направляем наших специалистов в рамках целевого набора. Хочу отметить, что в этом году непосредственно в наши ряды влились семь молодых специалистов, это наш резерв. Они, конечно, достойно переносят эту тяжелую нагрузку, но им нужно еще многому научиться.
— Я, видимо, не совсем точно сформулировал вопрос. Да, качественно вы можете улучшить работу. Но если задач стало больше, то и штатное расписание должно увеличиться?
— У нас, к сожалению, всё равно имеются вакантные должности, их много. Поэтому, хоть увеличивай, хоть не увеличивай – специалистов-то нет.
— А почему они не идут?
— Никакого секрета: на государственной службе зарплата слишком маленькая.
— Есть ощущение, что все мощности Потребнадзора брошены на передний край борьбы с COVID-ом. Но ведь не COVID-ом единым вы занимаетесь. Не страдают ли при этом другие направления работы?
— Тут есть определенные моменты. Во-первых, Президентом страны введено ограничение по проверкам. Малый и средний бизнес вообще проверять запрещено.
— Запрещено?
— Да, малый и средний бизнес до конца года проверять не имеем права. Соответственно, у разных специалистов нагрузка упала, и, поверьте, эпиднадзор, который непосредственно занимается COVID-ом, один никогда не справится. У нас все подразделения: санитарный надзор, защита прав потребителей, все специалисты сейчас работают в первую очередь по мероприятиям по профилактике, стабилизации ситуации по COVID-у. Конечно, жалобы остались, мы их рассматриваем. Если это жалобы населения, будь то защита прав потребителя или же какие-нибудь моменты по качеству, безопасности, мы их все отрабатываем. Но наша главная задача всё таки сейчас это COVID. Кроме того, мы очень активно занимаемся горячим питанием школьников. Еще один очень важный момент — это вакцинация против гриппа и обычная вакцинация по национальному календарю — она как была, так и остается. — Есть вопросы, которые в обществе никогда не будут иметь однозначного ответа. Это вопрос о реагировании на нарушения. Я часто разговариваю с людьми из разных социальных групп. Работники надзорных и контролирующих органов считают, что штрафы более эффективные, чем уговоры.
— Мы тоже так считаем.
— Для вас, не как простого человека, а как руководителя регионального отделения, что важнее всё-таки: профилактика или карательные меры?
— На первом этапе — это профилактика. А вот если не реагируют, то уже карательные меры. Законодательством прописано четко: проводим проверки выполнения рекомендаций Роспотребнадзора и, соответственно, прежде чем наложить штраф, мы должны дать предписание. ИП получает предписание с конкретными сроками исполнения. Если к приходу следующей проверки замечания не будут устранены, то составляется протокол и передается это в суд.
— Особый вопрос по лицам, вернувшимся из-за границы.
— Здесь тоже работа очень большая. Есть процедура: лица, которые вернулись из-за границы, должны регистрироваться на сайте госуслуг. Если они в течение трех дней не провели исследование на COVID и не загрузили результаты анализов на «госуслуги», то «автоматически попадают» на штраф. На сегодня (разговор состоялся 19 ноября) у нас уже около 95 протоколов.
— 95 тысяч протоколов или 95?
— Нет-нет, всего 95 штрафов именно по этому направлению. По индивидуальным предпринимателям и юридическим лицам — 77 протоколов (статья 6.3 часть 2). Судами на данный момент по 21 протоколу принято решение о наложении штрафов на общую сумму 377 тысяч 500 рублей. По 10 материалам, где абсолютное игнорирование наших предписаний, судом принято решение о временном приостановлении деятельности. Наши специалисты участвуют в рейдах в рамках прокурорской проверки — сейчас составлено 140 протоколов, и материалы сейчас готовятся для направления в судебные органы. Активная работа идет именно по проверке выполнения рекомендаций Роспотребнадзора. Но всё-таки есть лица, которые уверены, что этот вирус именно их не коснется. Некоторые понимают серьезность опасности лишь тогда, когда окажутся под аппаратом ИВЛ (искусственной вентиляции легких).
— Считается, что цифры убедительнее слов. Можно сейчас навскидку сказать, на каком мы месте в стране находимся.
— Я вам не навскидку скажу, а точно. В целом по стране мы на 35-ом ранговом месте.
— Давайте уточним: первое место — самое плохое или самое хорошее?
— Самое плохое, на первом месте Республика Алтай. Показатель основной берется на сто тысяч заболевания. Мы буквально 2 недели тому назад были на 33-м месте, сейчас мы переместились на 35-е.
— Динамика положительная. А в северокавказском регионе КБР на каком месте?
— Впереди нас Карачаево-Черкессия (9 ранговое место в стране), Республика Ингушетия (18 ранговое место), а мы на третьем месте в регионе.
— Жирослан Ахмедович, вот смотрю я телевизор, и там говорят: такой-то субъект федерации принял такое-то решение. Создается впечатление, что региональное отделение Роспотребнадзора имеет полную автономность? На самом деле так или вертикаль власти существует и это кажущаяся самостоятельность?
— У нас во всех моментах именно по борьбе с COVID-ом отвечает глава республики. Мы хоть и федеральный орган, но нам в этой системе дали, как вы сказали, очень большие полномочия. Руководство республики не просто слушает, но и слышит нас. Не было случая, чтобы мы внесли предложение, а оперативный штаб отклонил его. Все наши предложения оперативным штабом рассматриваются и на моей памяти были только положительные решения.
— Мне кажется, что это не лояльность, а подтверждение правильности и адекватности ваших действий.
— Прежде чем что-то предлагать, всё согласовываем с федеральной службой, эпидемиологическими институтами. У нас специалисты, конечно, есть, но поддержка от ведущих институтов страны очень важна. Вынося на рассмотрение главе республики конкретный вопрос, должны быть уверены. Поверьте, любой специалист находится в коридоре – с одной стороны, важно не опоздать с мерами реагирования, с другой, нельзя перегнуть палку по тем или иным моментам.
— Если есть расширенные полномочия, то есть и повышенное внимание. А оно, как правило, переходит в повышенное давление. Как лично Вы психологически переносите эту нагрузку?
— Когда случались разные чрезвычайные ситуации, мы это уже всё проходили.
— То есть опыт уже есть?
— С такой глобальной пандемией, честно говоря, мы еще не сталкивались. Но опыт активного общения со всеми органами власти, силовыми структурами у нас есть. Мы находим поддержку и со стороны прокуратуры, и со стороны МВД, не говоря уже о других министерствах и ведомствах. С минздравом мы сейчас плотно обсуждаем каждый момент. Где-то они правы, где-то мы, но все делается вместе, одной командой. Если мы, как Лебедь, Рак и Щука, будем в разные стороны тянуть, то у нас ситуация очень серьезно осложнится, и, поверьте, от этого никто не выиграет. Мы свое место в общей структуре органов республики знаем и на себя тоже лишнее не берем. Самое главное, что нас все поддерживают, министерства, ведомства. Мы все сейчас в одной команде, в одной лодке. Я считаю, что гребем в нужном направлении. И нет поисков крайнего, попыток переложить на другого ответственность.
— Я посмотрел структуру организаций. Есть отделения в Баксане, Прохладном, в Урванском и Эльбрусском районах. А остальные как? Или туда командируются люди?
— Это межрайонные отделения, они обслуживают.
— Условно Прохладный закрывает Майский?
— Именно так. Поймите, основное требование – это не наличие специалистов, а наличие лабораторий, наличие инструментальной базы. Специалисты без соответствующего оснащения ничего не смогут.
— Мы живем в нашем мире и понимаем, что, чем дальше от центра, тем бесшабашней население? Люди искренне считают, что «это там, в Москве, у нас такого нет и быть не может»! Как вы дотягиваетесь до этих отдаленных населенных пунктов, где живет несколько сотен семей?
— Нет ни одного населенного пункта, где не было бы заболевших, не было бы контактных. В каждом населенном пункте есть медицинский работник, на которого возлагается основная нагрузка. Если проблему можно решить силами медработников, то мы им поручаем, делаем предписание и контролируем. Если этого недостаточно, мы выезжаем на место. Мы в целом нацелены на групповые очаги, а наши коллеги из поликлинической сети проверяют каждого отдельно и полностью, а затем отчитываются перед нами. У нас есть полная картина и по каждому населенному пункту, и по районам, и в целом по республике.
— Красиво звучит про «смежников в одной лодке». Но в связи с тем, что статус вашего учреждения невероятно вырос, у смежников (минздрав, прокуратура) не появилась определенная ревность?
— Прокуратура — это надзорный орган, который надзирает за всеми видами деятельности. Мы четко понимаем свои задачи, они четко контролируют все наши мероприятия. Раньше была целая эпопея, чтобы какой-нибудь ИП проверить. Сейчас стало удобнее — прокуратура нам даёт поручение по проверке. И вместе с тем, уже прокурор проверяет, перегибаем ли палку, или что-то недостаточно делаем. Прокуратура как была прокуратурой, так ею и осталась. Наши полномочия могут меняться в ту или другую сторону, но всё-таки прокуратура — главный надзорный орган. По минздраву чуть иначе. Мы можем и подискутировать, и поругаться, но мы так и работаем всё время в одном направление. Главное, что всегда есть нормальное и уважительное отношение друг к другу.
— Доводилось слышать, что основная проблема часто в том, что жизнь меняется, а законодательство не успевает подстраиваться. Понятно, что процедура принятия закона достаточно длительная. Сейчас, в период пандемии законодательство не запаздывает?
— Сразу скажу, давать оценку — это не мой уровень. Просто приведу наглядный пример. Если раньше постановление главного государственного санитарного врача России проходило процедуру регистрации в минюсте несколько месяцев, порой даже полгода, то сейчас (если это актуально) максимум нескольких дней. После того, как оно уже зарегистрировано в минюсте, постановление является обязательным и для всех граждан, и для юрлиц, и для индивидуальных предпринимателей
— Много прогнозов существует и про выход на плато, и про продолжительность пандемии, и про вторую волну. Какова ситуация на Ваш профессиональный взгляд?
— Хочу сказать, что мы уже вышли на плато однозначно. Это видно и по прямым, и по косвенным показателям. Во-первых, четвертый день количество выздоровевших превышает количество заболевших по республике. Третью неделю количество вновь выявленных больных варьируется в районе 80-90, это стабильно и не увеличивается. А были серьезные скачки. И количество госпитализированных стабильно (в среднем по 1500). Темпы прироста у нас по республике меньше единицы — 0,8. Так что, мы видим снижение внебольничных пневмоний. Например, если на 44 неделе у нас было 462 зарегистрированных внебольничных пневмоний, то на 46 неделе уже 300 случаев, идет снижение. И если мы сможем закрепить это строгим соблюдением всех обязательных решений оперативного штаба, обязательных рекомендаций Роспотребнадзора, то после определенного нахождения на плато будет снижение заболеваемости.
— Если не секрет, Ваше семейное положение?
— Женат, у меня двое детей.
— Говорят, в идеальной семье жена делает все, что хочет. И супруг делает все, что хочет жена.
— У меня, видимо, далеко до идеала. Иногда я командую, иногда командуют мной. Старший сын у меня студент, хорошо учится. Младший – пятиклассник, вообще не хочет учиться, вьет из меня веревки. Он в 23-й школе учится, до школы и обратно до дома добирается на общественном транспорте, ничего у нас особенного нет.
— На работе вы жесткий и требовательный руководитель?
— Не скажу, что я жесткий. Просто я привык относиться с уважением к профессионалам. Но если сотрудник не хочет выполнять свои обязанности, я всё равно добьюсь результата. Я, честно говоря, из обычной семьи. Меня не за родственные, не за какие-то особые заслуги здесь назначили, я начинал медбратом и в конечном итоге все ступени прошел.
Беседовал Виктор Шекемов